В час, когда я пишу эти строки, Центризбирком Южной Осетии подсчитывает голоса, отданные за каждого из одиннадцати участников президентской гонки - самой грязной за всю историю югоосетинской государственности. По предварительным данным, во второй тур выходят так называемый "кандидат Москвы" (на деле - ставленник нескольких чиновников администрации президента, причем отнюдь не высшего уровня), глава МЧС Анатолий Бибилов и бывший министр образования РЮО, волей случая ставшая знаменем оппозиции, Алла Джиоева. Причем последняя чуть побеждает, набирая меньше 25%, Бибилов - проигрывает ей, опровергая заказные "опросы" "медиа-центров", "школ экономики" и "прогнозы" своего друга Дмитрия Медоева (по последним не окончательным данным, Анатолий Бибилов получил 25,44%; Алла Джиоева - 25,37% - ИА REGNUM). Силовик-мужчина против женщины, олицетворяющей просвещение?... Политическая история Южной Осетии расцвечивается новыми символическими фигурами.
Что показала эта кампания по выборам президента РЮО? На первый взгляд, ничего хорошего. Югоосетинское общество погружено в апатию и депрессию, в целом характерные для североосетинских братьев. "От нас ничего не зависит", "в Москве уже все решили", "а что мы можем сделать", "пусть придет кто угодно, лишь бы не осталась действующая власть" - эти и подобные стенания можно было услышать от большинства жителей республики, три года назад выстоявших в "пятидневной войне" и получивших наконец долгожданное признание со стороны братской великой державы - России.
"Раз Москва поставила на Бибилова - значит, будет Бибилов...", - уныло говорили как политики, так и рядовые граждане, и это единодушие пугало. Когда, каким образом менталитет победителей, выдержавших двадцать лет борьбы с грузинским фашизмом, бедствий и разрухи, сделавших то, что порой не под силу и куда более многочисленным народам, сменился пассивностью и унынием? Таким вопросом задавались российские аналитики, болеющие за происходящее в братской Южной Осетии. Сегодня мы получили ответ.
Осетия победителей не сдалась и никуда не делась! Народ отказался голосовать по указке сверху. Югоосетинское общество выдержало экзамен на политическую зрелость.
Но какой ценой? Ведь тысячи голосов, отданные за Аллу Джиоеву (а цхинвальцы прекрасно осведомлены не только о положительных, но и об иных сторонах этого кандидата) - это протестное голосование. Нынешняя власть, не сумевшая проложить по городу банальные коммуникации, превратившая некогда уютный Цхинвал (да-да, я помню, что была война, и все-таки!) в какой-то кошмар, непригодный ни для житья, ни даже для временного пребывания, полностью утратила доверие граждан. Отчасти потеряли его и те, кто, сидя за тысячи километров в уютных кабинетах с круглосуточной горячей водой и электричеством, всемерно поддерживал эту власть, годами не спрашивая отчета о зарытых в землю миллиардах рублей российской помощи.
Российские чиновники, которые упорно, не считаясь с общественным мнением, насилием и огромными "черными" деньгами продавливали кандидатуру Бибилова, мягко говоря, не очень-то благоволили Осетии. Потому что по итогам этого давления меняется отношение к самой России. Презрение к выбору избирателей, высокомерная уверенность в том, что "как мы сказали, так и будет" уже крупно подвела "Москву" (в кавычках, потому что к настоящей Москве, стратегическому партнеру Южной Осетии, эта публика не имеет никакого отношения) в абхазской кампании 2004 года. Тогда абхазы, настроенные к России вполне доброжелательно, твердо сказали "Москве", что сами знают, кому быть их президентом. И как сказали, так и поступили! Обидно, что московские чиновники не сделали из этого никаких выводов и тупо повторили прошлые ошибки. Отрадно, что осетины достойно ответили на вызов.
А технические итоги - почему в выборах участвовало столь огромное количество кандидатов, из каких соображений "Москва" зациклилась именно на Бибилове, что было и чего не было в предвыборных программах - подведем немного позже. Уже ясно, что кампания-2011 вошла в историю, а значит, есть время не спеша и тщательно разобраться с этим историческим событием, к которому все мы так или иначе оказались причастны.