Состоявшиеся на минувшие выходные выборы в парламент Грузии продемонстрировали обострение противоречий внутри грузинского общества.
С одной стороны, прозападная партия Михаила Саакашвили «Единое национальное движение» продемонстрировала очень хорошие результаты, набрав 27,11% голосов избирателей и уступив только правящей партии «Грузинская мечта», но с другой стороны, нельзя не отметить рост активности условно политических сил, выступающих за примирение с Россией.
«Альянс Патриотов Грузии», стоящий на антизападных позициях, преодолел 5% барьер и тоже прошел в парламент, став третьей партией, представленной в законодательном органе страны.
Следует при этом отметить, что «Альянс Патриотов» — не единственная политическая сила в современной Грузии, оспаривающая целесообразность евроинтеграции. В парламент Грузии не прошел предвыборный блок «Нино Бурджанадзе — Демократическое движение», а кроме того, ранее из предвыборной кампании была со скандалом исключена партия «Центристы».
Формальной причиной отзыва регистрации «Центристов» стало отсутствие у партии официально зарегистрированных представителей, но этому решению ЦИК Грузии предшествовала громкая история: прозападную общественность возмутил предвыборный ролик партии, показанный в эфире местного телевидения, в котором организация обещала вернуть российские военные базы в Грузию, осуществить интеграцию страны в Евразийский союз, а также начать выплату «российских» пенсий в 400 лари.
Одновременно с голосованием в грузинский парламент состоялись выборы в Верховный совет Аджарской автономии, где блоку Нино Бурджонадзе удалось получить 6,8% голосов, а «Альянсу патриотов Грузии» — 5,78%. За «Грузинскую мечту» в Аджарии отдали свои голоса 44, 91% избирателей, а за ЕНД — 29,63%.
Тем не менее, итогами выборов остались недовольны как условно пророссийские, так и прозападные партии. Нино Бурджанадзе выразила намерение оспорить итоговые результаты ЦИКа, согласно которым ее блок на всеобщих парламентских выборах набрал всего 3,53% голосов, а представители возглавляемой Саакашвили ЕНД заявили о готовности принять участие во втором туре выборов, который состоится в одномандатных округах несмотря на «фальсификацию и давление». Как заявил прессе генсек партии Давид Бакрадзе, «ЕНД осталась практически единственной прозападной силой в стране».
Политик, конечно, преувеличивает — хотя действующая грузинская власть заметно снизила градус агрессии по отношению к России, предпринимая определенные шаги для нормализации отношений между странами, упреки в ее «пророссийскости» не имеют под собой серьезных оснований — курс на евроинтеграцию и вступление страны в НАТО сохранен.
Сказать точно, насколько велик процент пророссийски настроенных грузин невозможно — данные разнятся. Например, в прошлом году экс-замминистра иностранных дел Грузии Серги Капанадзе заявил в интервью украинской прессе о том, что «половина грузин не считают Россию агрессором», а еще треть населения хотела бы видеть Грузию членом не ЕС, а Евразийского союза.
По данным опросов Caucasus Research Resource Centers (CRRC), сделанных по заказу National Democratic Institute (NDI), с каждым годом симпатии граждан Грузии к России и ЕАЭС только растут. К примеру, в 2013 году за вступление страны в Евразийский союз высказалось 11% респондентов, в 2014 году — 20%, а в 2015 — уже более 30%.
На муниципальных выборах, состоявшихся в Грузии в 2014 году «антизападные» партии набрали примерно 20% голосов, в то время как на предыдущих выборах — только 13%.
Впрочем, в данном случае следует говорить не только о росте антизападных настроений, а и о большей политической свободе, в условиях которой люди перестали бояться такие взгляды высказывать. Не секрет, что во время Саакашвили граждане нередко подвергались преследованиям и обвинениям в шпионаже в пользу России.
После ухода Саакашвили с поста главы государства, в Грузии постепенно начали восстанавливаться демократические институты. Например, несмотря на требования радикальных прозападных сил запретить в стране вещание российского телевидения, власти отказались это сделать, аргументируя отказ нежеланием наступать на свободу слова.
Кроме того, не могла не вызвать разочарования и политика Евросоюза по отношению к Грузии: до сих пор, спустя столько лет после того, как Тбилиси взял курс на евроинтеграцию, страна до сих пор не стала членом ЕС, вопрос об отмене визового режима с европейскими странами был частично решен лишь недавно: накануне проведения парламентских выборов в Грузии Совет ЕС одобрил безвизовый въезд на территорию Евросоюза для граждан Грузии на срок до 90 дней в течении каждого 180-дневного периода. Теперь это положение должен согласовать Европарламент, его представители обещают урегулировать данный вопрос до декабря. Но урегулируют ли?
Не исключено, что именно усиление позиций грузинских «евроскептиков» подвигло Брюссель ускорить процедуру предоставления безвизового въезда для граждан Грузии, приурочив ключевое решение по данному вопросу к началу октября — это известие могло укрепить позиции прозападных сил в стране. Впрочем, упразднение визовых ограничений для Грузии может носить временный характер, в настоящее время в структурах ЕС разрабатывается документ, согласно которому Евросоюз сможет замораживать безвизовый режим со страной, «злоупотребившей» миграционными послаблениями.
Не добавляет оптимизма населению Грузии и живой пример Украины, погрузившейся в хаос на волне проамериканского переворота, Греции, едва избежавшей дефолта, а также прибалтийских республик, чье население бежит от нищеты в западноевропейские страны.
Следует также учитывать и культурно-исторические факторы, влияющие на характер грузинско-российских отношений.
Нельзя не упомянуть влияние, оказываемое на грузинское общество Грузинской Православной церковью, играющей далеко не последнюю роль в политической жизни страны, и особенно усилившей свои позиции в результате Конкордата 2002 года.
Церковь не только активнейшим образом оппонирует насаждению европейских ценностей в стране, но и поддерживает добрые отношения с Русской Православной церковью, которая, со своей стороны прилагает усилия для их сохранения и укрепления. РПЦ, к примеру, признала юрисдикцию ГПЦ над территориями Южной Осетии и Абхазии, не став нарушать канонические границы Грузинской церкви.
Кроме того, в истории взаимоотношений грузинской и русской наций не было темных страниц, подобных истории националистических отрядов, орудовавших на Украине во время Второй мировой войны. Не отмечалось и гонений на русское население со стороны этнических грузин, как это было в 90-е годы на территории Средней Азии. Благорасположение грузин к русским не смогла серьезно испортить даже Пятидневная война, развязанная в 2008 году правительством Саакашвили. Сейчас многие россияне с удовольствием посещают грузинские курорты, не встречая какой-либо агрессии в свой адрес со стороны местного населения.
В целом, все предпосылки для полной нормализации отношений между Грузией и Россией имеются. Правящая партия «Грузинская мечта — Демократическая Грузия» стремится выработать сбалансированный курс, предпринимая осторожные шаги в сторону примирения с Москвой и одновременным продолжая и развивая прозападный вектор в политике. Только за это оппозиция из ЕНД обвиняет президента страны в том, что он, якобы, «продался России» и играет по правилам Москвы. Особое возмущение сторонников Саакашвили вызвала позиция Тбилиси по Украине: ранее глава грузинского кабмина Ираклий Гарибашвили заявил, что Грузия не станет поддерживать Киев в его конфронтации с Россией и назвал людей, пытающихся вмешаться в грузино-российские отношения «врагами страны».
Другой вопрос, долго ли действующая грузинская власть сможет балансировать между Западом и Востоком, особенно если учесть еще и растущие аппетиты соседней Турции, тоже стремящейся вовлечь Грузию в свою орбиту влияния.
Если Тбилиси продолжит развивать политику нормализации — пусть и условной — отношений с Москвой, эта тенденция, вкупе с активизацией антизападных сил в стране не может в будущем не встревожить США и Евросоюз, особенно на фоне обострившейся конфронтации между Москвой и Вашингтоном. В таком случае нельзя исключать попыток более радикального вмешательства во внутриполитическую обстановку в Грузии для «корректировки» государственного курса со стороны Запада.